Сетевой завод: что это, для чего и как работает

Сергей Чухоцев, генеральный директор ООО "Современные технологии машиностроения"
Сергей Чухонцев, генеральный директор ООО "СТМ"
Фото: svdelo.ru
Сергей Чухоцев (слева) считает, что модель «распределенного производства» в современных условиях наиболее актуальная для машиностроения. Проблема в отсуствии технологии управления такой моделью

Проект «Сетевой завод», идея которого принадлежит ижевской компании «Современные технологии машиностроения» и ей же реализуется, это в действительности вовсе не завод, а скорее технология управления множеством независимых производств. В случае успешной реализации проекта технология может стать платформой для кооперации и развития неограниченного множества независимых  производств. Причем, насколько можно судить, эта технология применима не только в машиностроительной отрасли, но и в любой другой. Генеральный директор ООО «СТМ» Сергей Чухонцев рассказал в интервью СД о том, с какими ограничениями столкнулась машиностроительная отрасль, как «Сетевой завод» может ее изменить и как он должен работать.

 

Про заводы

Если взять традиционные крупные заводы, то у них с технологиями сейчас все хорошо. Они предназначены для работы в четвертом технологическом укладе: длительный цикл подготовки к производству новой продукции и долгое ее производство. Все это очень хорошо работало до определенного времени: нормальная себестоимость, достаточная сложность. Но мир переходит на шестой технологический уклад, где все работает по другим правилам и наши заводы в них не вписываются. Это, прежде всего, очень короткий жизненный цикл изделия, очень маленькая партия, кастомизация продукта и, соответственно, сервисная модель производства.

Модель кластера в России тоже не работает. Очень много разработчиков, очень много производителей различных компонентов, которые согласованно должны выпустить в определенные сроки готовую продукцию. Согласование взаимодействия между ними во всем мире работает по-разному: где-то в ручном режиме, где-то — на основе традиционных связей, где-то — на основе педантичности — как в Германии. А у нас не работает никак. Проблема в том, что корпорации может и хотели бы сотрудничать с мелкими изготовителями, но не могут размещать у них производство технически сложной продукции — уровень предприятий не соответствует их требованиям.

Заводы не хотят работать с малыми предприятиями, и я не вижу аргументов, которые могли бы их переубедить. Во-первых, они загружены заказами. Пока. Во-вторых, они все говорят, что у них есть ответственность за продукцию, есть режим секретности и за свой забор они никого не могут пустить. У каждого завода есть и свои «скелеты в шкафу». Я не считаю, что это их вина. Это естественное ограничение для большого завода. Мы глубоко уважаем крупные заводы и активно пользуемся их услугами, огромная благодарность за то, что в непростые годы разрухи сохранились коллективы и производственные комплексы. Но наши заказы и вообще заказы «малышей» для них не играют никакой существенной роли — их задача в другом: выпускать «большую» продукцию в больших количествах. Мы же можем пользоваться их ресурсами только по остаточному принципу.

Мы не ставим перед собой задачу реструктурировать производственную и экономическую деятельность заводов. Я считаю, что демонстрация работы системы может дать заводам и лицам, которые принимают там решения, основания раскрыть свои простаивающие производственные мощности для других. Есть потенциал симбиоза для быстрого освоения новой продукции. Но это второй этап. Сейчас мы хотим вырастить новую модель, чтобы потом у них появилась возможность следовать этой модели, если она будет удобна.

Существующая система научно-технической отрасли, к сожалению, не является драйвером развития. В этой сфере речь идет, прежде всего, об обороноспособности страны, о технологической безопасности, но в ней нет места инструментам развития. Если мы хотим в массовом порядке производить новые продукты, покорять мировые рынки, замещать зарубежных поставщиков на нашем рынке, нам нужно играть по тем правилам, которые диктует рынок, как бы я лично к нему не относился. Модель, существующая у нас по сей день, по сути не рыночная. Она нацелена на долгосрочную перспективу, стабильность, а современные рыночные модели становятся все более хаотичными. И модели управления для стабильных систем уже не работают. В этом плане мы не за то, чтобы наращивать объем государственного заказа, а за то, чтобы вся эта система синергетически помогала увеличивать способности национальной экономики по выпуску новой продукции.

Секретность плохо защищает интеллектуальную собственность в рыночной сфере. Цифровой мир и экономика данных защищаются не с помощью барьеров на пути идеи и авторских прав, а только скоростью использования их. Никакие барьеры не помогают. Как только товар или коммерческая идея попадает на рынок или сведения о них попадают в интернет, он тут же становится объектом для копирования. Единственной защитой является постоянный поток инноваций — когда изготовитель, который ставит на прилавок что-то, уже работает над тем, как это с прилавка убрать и чем заменить. И для этого нужны не продукты и технологии, а школы, которые создают их как непрерывный поток. И у России есть серьезный опыт в этом вопросе.

Сергей Чухонцев: «Сетевой завод — это новый способ производства, альтернативный кластерному, корпоративному и другим существующим на сегодняшний день методам производства. Это распределенная производственная среда, производящее сообщество». Про сервисную модель и распределенное производство

Малые машиностроительные предприятия вынуждены выживать и поэтому занимаются в основном массовым производством простой продукции: условно говоря, точат болты, гайки, задвижки и т.п. Задача отдела закупок у крупного производителя сводится к тому, чтобы как можно дешевле закупить у них то, что неинтересно делать им самим. Отсюда разрыв: на крупных предприятиях скапливается госооборонзаказ и формируется производство высокотехнологичной, высокомаржинальной продукции с такими же высокими издержками, а малому бизнесу передаются простейшие изделия и операции. Малые производства не развиваются: у них просто нет ни текущих доходов, ни доступа к дешевому кредиту. Эта проблема имеет и обратную сторону: на заводах надо быть готовыми к свертыванию масштабов гособоронзаказа и в рамках «второй конверсии» переходить на выпуск гражданской продукции, а их структура для этого изначально не предназначена.

У нас предприятие с 2003 года исполняет заказы в сфере контрактного производства и за это время накопился определенный опыт, появились постоянные заказчики. Мы видим, насколько тяжело выстраивать взаимоотношения, насколько важно на этом рынке доверие. Большинство заказчиков очень лояльны и, зная наши возможности, не хотят менять нас на других изготовителей. Но и другие изготовители имеют таких же лояльных заказчиков. Поэтому поиск новых партнеров в существующей парадигме очень сложен. И со стороны заказчика это тоже негибкий вопрос. Когда нужно заменить подрядчика или масштабировать производство, ему приходится выходить за круг тех, с кем уже налажен контакт — а это требует времени на «пробы и ошибки». У нас та же самая проблема с нашими изготовителями. Очень тяжело искать тех, кто не просто кивнет и скажет «я сделаю эту деталь», а реально ее изготовит.

Сервисная модель предполагает, что над одним изделием работает много предприятий. По этому пути пошли концерны Boing и Airbus: они искусственно дробят свои корпорации, потому что в рамках вертикально организованной структуры невозможно быстро обновлять номенклатуру производимой продукции. Поэтому они переходят на сервисную модель: головное предприятие организует весь бизнес-процесс и осуществляет сборку, а готовые компоненты получает от массы производителей.

В нашей стране в малом и среднем бизнесе нет мотивации работать со сложными изделиями, со сложными переделами, как нет и инструментов передачи туда таких задач. Каждый крупный завод старается все сложные компетенции сохранить у себя — отчасти от того, что там самая высокая маржинальность, а отчасти от того, что  это действительно сложные технологии и на заводе не понимают, как это может быть сделано за их забором. То есть, технологии и мощности есть, но они недоступны для заказчиков со стороны.

Ровно по этой причине мы создаем у себя производство, в котором собираем базу резервов «дефицитных» производственных возможностей. Когда эти мощности обеспечат исполнение практически любого заказа на машиностроительную продукцию, то есть доступными для любого заказчика станут все переделы, характерные для крупного завода, появятся возможности для выпуска новой высокотехнологичной продукции. Например, для того, кто разработал новый прибор. Завод его производить не возьмется, а если возьмется, то получится слишком дорого и слишком долго — рынок это не купит. Поэтому такие заказы уходят из страны, в частности, в Китай. Имея набор переделов, мы можем гарантировать, что для освоения выпуска технически-сложной продукции, для проведения опытно-конструкторских и научно-исследовательских работ найдутся оборудование и люди, которые умеют на нем работать.

Эта идея не нова — она реализуется, в частности, в виде промышленных технопарков. Сложность только в том, что экономическая модель не толкает ни технопарки к развитию, ни заказчика к тому, чтобы пользоваться их услугой. В результате они существуют в основном на бумаге.

Нашим основным заказчиком являются крупные предприятия и они при исполнении комплексных заказов зачастую хотят иметь дело только с нами. Мы для них являемся точкой входа: берем широкую номенклатуру, примерно половину делаем сами, а остальное распределяем по своей кооперации. Столкнувшись с проблемой непредсказуемости своих подрядчиков, мы поняли, что существующая система управления предприятием не рассчитана для выпуска децентрализованной продукции —  ее постоянно нужно корректировать в режиме реального времени. Так появилась идея создать информационную систему, которая позволяла бы управлять кооперацией.

Главной проблемой управления кооперацией является дефицит информации о производственных возможностях , причем динамической информации: нам надо понимать, кто сейчас в состоянии сделать наш заказ, что у него с загрузкой, какова предсказуемость выполнения в срок. Чтобы ее решить, нужно собрать в одном месте, например в «облаке», все сведения о большом количестве независимых производителей. Имея к нему доступ, можно знать, что планируют делать все участники. Это облако и есть информационное отображение того, что происходит в реальности.

Совместить реальность и ее отображение мы планируем с помощью нейронной системы , которая, как мы считаем, на сегодняшний день лучше всего подходит для управления сложными нелинейными процессами. А производство — это процесс нелинейный: сложно предсказать, что будет произведено и в какие сроки, по какой цене и в каком качестве — это можно только прогнозировать. Для управления такими процессами существующие модели не годятся.

 

Про сетевой завод

Сетевой завод — это новый способ производства, альтернативный кластерному, корпоративному и другим существующим на сегодняшний день методам производства. Это распределенная производственная среда, производящее сообщество.

Проект можно условно разделить на ту часть, которая связана с созданием новых систем управления, основанных на новых принципах. В основе лежит  искусственный интеллект, прежде всего искусственные нейронные сети. Эта часть относится к проектированию и созданию нейронета, того, что идет на смену интернету. Нейронет — это когда вычислительные мощности строятся вокруг баз данных и процессов преобразования bigdata в deepdata, машинного обучения как основной цели. Например, в нашем облаке будут формироваться большие данные о большом количестве оборудования и его использовании в режиме реального времени. Но для принятия управленческого решения нужны глубокие данные — то есть, из большого количества информации нужно сформировать малое количество информации: цена, срок, качество, риск и увязать их с ожиданиями заказчика и изготовителя.

Нейронной сетью нельзя манипулировать. Там анализируется слишком большое количество данных, чтобы понять, почему было принято то или иное решение. Мы можем установить и изменить только настройки: что мы хотим от нее получить. Точно так же поисковая машина в интернете выдает по какому-то запросу список рекомендаций. Сегодня, если на обычные торги заявились 10 поставщиков, то победителем станет тот, кто предложит минимальную цену. Но если система уже на входе знает, что работу собираются сделать по цене металла, то она предположит, что что-то будет нарушено: либо металл будет заменен на более дешевый, либо сроки будут нарушены, либо качество. Она этот риск оценит и учтет.

Почему участники экономической деятельности будут регистрироваться в системе? Мы сами бы в такой системе зарегистрировались хотя бы для того, чтобы получить систему планирования своих ресурсов. Мы с этого начали для своих собственных нужд и стараемся разработать крайне удобный интерфейс: гибкий, дружелюбный к любым системам учетов, не требующий человеческих ресурсов для администрирования и финансовых ресурсов для приобретения. То есть тот, кто зарегистрировался, бесплатно получает инструмент для планирования своего производства. И кроме этого — возможность дозагрузки своих производственных мощностей, простаивающих в какой-то момент времени. Система будет сама его рекомендовать с учетом соответствия задаче заказчика. Естественно, появляется и возможность выступить заказчиком, который получает объективную картину рынка и возможность сделать осмысленный выбор, при этом отслеживать прохождение своего заказа.

Накапливая информацию, машина будет видеть как тот или иной поставщик исполнял заказы, сколько он допускает брака, какие у него отклонения по срокам. Для того чтобы эти данные были объективными, мы планируем оборудовать каждый станок с ЧПУ устройством, которое будет автоматически выдавать в систему информацию о своей работе. А каждое рабочее место для ручного труда будет оснащено мобильным устройством для выдачи сменного задания и отчета о его исполнении — это программное решение, которое устанавливается на любой мобильный телефон, планшет или компьютер. Оно будет свободно для использовании и не потребует дополнительных вложений. Для собственников это имеет еще один положительный момент: оператор уже не сможет вводить туда ложные данные о работе: проблема «левака», когда работник в «четвертую смену» гонит детали для себя, таким образом решается.

Вторая часть проекта — это то, что стоит на земле. Мы не считаем, что это какой-то уникальный технопарк. Мы считаем, что в России такие должны быть в каждой крупной городской агломерации и независимо от того, что такие ресурсы по отдельности есть и на заводах.

При этом мы понимаем, что заводские ресурсы на определенном этапе могут освобождаться, и для них понадобится новая продукция: высокотехнологичная, экспортная или импортозамещающая, и при этом уже освоенная. Одной из целей создания технопарка и является подготовка к серийному производству новых продуктов.

Нашей целью является наращивать не количество поставщиков, а количество партнеров , которые бы имели условия для развития своего производства. Мы заинтересованы в том, чтобы росло количество производств, ориентированных на потребности сегодняшнего и будущего дней. И мы отдаем себе отчет, что для этого нужны механизмы, которые ориентируют технологических предпринимателей на путь развития, а не на бесконечное снижение издержек, себестоимости и работу в убыток — только с целью прокормить людей и не развалить производство.

Мы очень рассчитываем на создание сетевого завода как распределенной производственной системы, имеющей свой собственный голос , который может за это сообщество говорить в коридорах власти, в коридорах корпоративных, доносить ценности и взаимную пользу — это тоже одна из составляющих.

Мы сформулировали концепцию и сформулировали подходы к решению. Весь проект находится в русле развития Национальной технологической инициативы, которая рассчитана на технологическое лидерство России к 2035 году. Есть дорожная карта, в соответствии с которой мы действуем. Есть меры поддержки: наша компания для разработки этой системы получила федеральное софинансирование в ходе конкурса «Развитие-НТИ» для целей разработки нейроморфных архитектур и алгоритмов. Строительство и развитие собственного производства мы осуществляем за свой счет, для ускорения и масштабирования процесса планируем привлекать внешнее финансирование.

Сейчас «Сетевой завод» на проектной стадии: ведется разработка интерфейсов и нейронных сетей. Мы планируем в течение полугода начать тестировать прототипы. Через полтора года система должна заработать в своем окончательном виде. Темп взят высокий — очень многое нужно успеть, и ждать нельзя, хотя определенная фора у нас есть.

Вопрос — как это может отразиться на российской экономике? Мы для себя отвечаем на него так: идея сетевого производства или распределенных производств висит в воздухе. Вопрос только в том, где в мире он впервые будет реализован, кто задаст стандарты. Это возможность технологического прорыва, который России жизненно важен. Поэтому мы ускоряем вопрос, стремимся как можно быстрее вывести его на уровень федеральных стандартов и программ. Этот год покажет, по какой траектории будет развиваться эта новая для нашей страны и мира форма производственной кооперации.

 
По теме
Родители Ижевска могут подать заявление через портал «Госуслуги» Инга Коган Запись в 1 класс продлится до 30 июня Фото: Архив КП С 25 марта в некоторых школах столицы Удмуртии стартовала запись в первый класс.
В Удмуртии задержали 18-летнего наркоторговца из интернет-магазина В полиции Завьяловского района задержали молодого человека, который занимался незаконным распространением наркотиков через интернет-магазин.
Житель Удмуртии осужден за взлом чужого аккаунта в соцсети Мужчина из Можгинского района был признан виновным в неправомерном доступе к компьютерной информации и нарушении тайны переписки.
Жителям Удмуртии доступна новая возможность — запись к нотариусу онлайн. Большинство государственных и муниципальных услуг сегодня можно оформить онлайн на портале Госуслуг, отметил министр цифрового развития Михаил Фоминов.
       Кому запрет не писан? Рассказываем, как Удмуртское УФАС России борется с запрещенной рекламой        Город Ижевск заполонила запрещенная реклама* никотинсодержащей жидкости «HUSKY», «DABBLER», «BOSHKI»,
Конфискация авто за «пьяную» езду - УФССП по Удмуртской Республике Под контролем судебных приставов УФССП России по Удмуртской Республике сразу у двух жителей г. Воткинска конфискованы автомобили.
УФССП по Удмуртской Республике
28.03.2024 Глазовским районным судом Удмуртской Республики рассмотрено три протокола об административных правонарушениях в отношении двух граждан республики Узбекистан.
Глазовский районный суд
19 медицинских работников с начала 2024 года воспользовались мерами поддержки в Удмуртии - Министерство здравоохранения В медицинские учреждения Удмуртии за три месяца 2024 года на работу привлекли 8 специалистов по федеральным программам «Земский доктор» и «Земский фельдшер».
Министерство здравоохранения
Театральная мастерская из Воткинска выиграла бронзовую награду за лучший детский спектакль Дмитрий Соколов Церемония награждения победителей фестиваля состоится в апреле в Ижевске.
Комсомольская Правда